Российский рынок в современных условиях

T-C.: Расскажите о нынешнем состоянии российского рынка в условиях кризиса.А. Шишов: Мы работаем на рынке промышленной автоматизации и на рынке операторов связи. Все субъекты российского хозяйственного права сейчас делятся на три неравные группы. Первая группа (около10%) —это те, кто получает стабилизационные деньги «Сбербанка», «Внешторгбанка», Рособоронэкспорта и т.п. У них денег стало больше, и они стали развиваться значительно интенсивнее. У нас есть несколько таких заказчиков. Это люди, которые и до этого не испытывали финансовых проблем.
Около 30% рынка пребывает в состоянии глубокого шока, вплоть до технического дефолта. Они увольняют от 30% сотрудников и более, не выплачивают зарплату, говорят о том, что замораживают все проекты. Около 60% рынка, то есть основная его часть, занимается оптимизацией. Они тоже пребывают в задумчивости, но при этом деньги у них есть. Там, где проекты находятся в состоянии старт-апа, то есть, образно говоря, в состоянии выкопанного котлована и построенного первого-второго этажа, все замораживается на неопределенный срок, на год-два, на пять лет. Там, где у операторов связи нашего типа уже построена опорная сеть и речь идет о введении дополнительных сервисов, критерием является срок окупаемости в полтора, два, может быть, два с половиной года.
Кризис сейчас не столько финансовый, сколько кризис взаимного доверия (американцы называют это information harassment). Кризис доверия приводит к тому, что банковские проценты растут, а с их ростом происходит не повышение прибыльности банков, а ухудшение качества заемщиков. Например, если ваш проект с минимальным риском окупался под 6-8% годовых, а вам дали заем под 28%, то под эти проценты проект может и не окупиться. И под 28% денег вам, может быть, и не вернуть.
T-C.: Те модели, которые используются при оценке банкирами заемщиков, не адекватны ситуации. В результате количество денег в экономике вроде не очень и уменьшилось, а за счет дополнительных барьеров возникают проблемы. На что еще влияет кризис?
А.Ш.: Анализ говорит о том, и, кстати, американский рынок это тоже показывает, что если человека уволили с работы, он будет сидеть дома и скорее больше пользоваться Интернетом и смотреть телевизор, чем меньше. Поэтому с точки зрения операторского бизнеса, если он находится уже в профицитной фазе, а не в старт-апе, ARPU скорее вырастет, чем упадет. И это показывает американский опыт. Человек, сидящий дома, пользуется Интернетом как минимум на треть больше. Поэтому, с одной стороны, это положительный фактор. Пользователь сэкономит скорее на мобильной связи — будет меньше разговаривать.
С другой стороны, проблемы с оборотными средствами на рынке приводят во всех сегментах к вымыванию товара. Поэтому если человек хочет купить, условно говоря, автомобиль, то его надо купить сейчас. Потому что к весне товар под свой риск и с большим процентом будет завозиться с меньшим энтузиазмом. То же самое касается любых субъектов нашего рынка, которые купили и привезли какой-то товар — он сейчас находится у них. Если говорить о нашей фирме — товарных остатков скопилось немного, мы «вышли в кэш» и наблюдаем за процессом.
В любом случае, все крупнейшие игроки рынка испытывают проблемы — никто из них вовремя, по графикам и подписанным контрактам, не платит. Кто-то не платит вообще, кто-то платит с некоторыми отсрочками, у крупных компаний снижается кредитный рейтинг. В таких условиях развивать любые инвестиционные проекты достаточно сложно. Компании, которые имеют какой-то доход, будут его тратить. А привлечь из внешних источников деньги, которые позволят развивать сети, думаю, будет проблематично.
Те компании, которые зависят от американских рынков капитала, пострадали достаточно серьезно, так как получали дешевые иностранные кредиты под залог своих акций, которые сейчас существенно упали, где-то на 80-90%. С учетом того, что наши потребители, даже будучи олигархами, не платят вовремя, удерживать кредит доверия американских поставщиков удается с трудом. С одной стороны, им хочется работать с Россией, так как американский рынок просел достаточно сильно, с другой стороны, это сложно, потому что кризис доверия и невысокие рейтинги российских потребителей препятствуют этому. Отсутствие динамичного оборота денежных средств связано с тем, что те, у кого есть деньги, вынуждены на них сидеть, потому что нет никакой прозрачности. Люди, подписавшие с нами договоры, их не выполняют. Операторы выполняют договоры на поставку оборудования с большой задержкой.
T-C.: Какие изменения произойдут на рынке?
А.Ш.: В этой ситуации средние операторы с региональных рынков получают уникальное преимущество. Если раньше они отступали под давлением «олигархов», потому что у них не хватало собственных денег и на них давила мощь федеральных брендов, то сейчас у них появляется шанс. И действительно, по нашей картине покупательной способности структура ноябрьской выручки «В-ЛЮКС» по сравнению с октябрьской изменилась в пользу таких игроков. Понятно, что если средние операторы хотят устоять под напором «олигархов», им приходится что-то делать. Раньше у многих из них была иллюзия, что их купят, и многих даже покупали. Сейчас очевидно, что новых покупок никто совершать не будет. Двести, триста, пятьсот долларов за абонента, которые давали раньше, сейчас точно никто никому не даст. Инвестиционная привлекательность, возможно, восстановится за два-три года.
Что же делать за это время средним операторам с профицитом? С учетом того, что у них в любом случае есть необходимость выживать и развиваться, они будут вкладывать свои небольшие деньги. Это показывает и наш казахстанский опыт. В Казахстане этот кризис начался раньше примерно на год раньше. Там средние операторы с небольшими бюджетами порядка 10-20 тыс. долларов в месяц развиваются и покупают оборудование лучше, чем те, кто работал на кредитных деньгах. В России будет такая же ситуация.
T-C.: И каков Ваш долгосрочный прогноз развития рынка?
А.Ш.: Что касается долгосрочных перспектив, производить оценку крайне сложно. Никто не знает, что будет происходить с рынком вообще. Телекоммуникационный рынок есть часть рынка общероссийского, а общероссийский — часть глобального. Очевидно, что если начнутся деструктивные явления в сырьевых отраслях, то народу будет не до телевидения. Но уровень экономической самодостаточности России достаточно высокий. Связь с международными финансовыми рынками большая, но не огромная.
Сейчас самый правильный сценарий — сконцентрироваться на тех сферах, где есть платежеспособный спрос. Чем мы и занимаемся. Очевидно, что все будут заниматься тем, что будут искать дешевые заменители проверенных брендов и технологий. Поэтому наша производственная программа «Стандар-Телекома», доступного оборудования за недорогие цены, в процентном отношении будет занимать большую долю. А всякие иностранные «брендованные» решения займут долю меньшую.
T-C.: А как будет развиваться в России технология IPTV?
А.Ш.: Критерии в проектах IPTV точно такие же. Если срок окупаемости составляет два года и платежеспособный спрос прозрачный — этим будут заниматься. Если нет — то не будут. Исходя из того, что IPTV — технология достаточно дорогостоящая, премиум-класса, любовь к ней сильно уменьшится. За исключением тех случаев, когда IPTV внедряет поверх своей сети оператор, который уже может это сделать, например, структура «Связьинвеста» или оператор, у которого уже достаточно качественно проложена сеть.
На первый план выходит следующее соображение: в телевизионной услуге есть контент для вещания и есть адресный контент. Начать надо с вопроса: готовы ли люди платить за это деньги, независимо от того, каким способом это доставляется. Если готовы — сценарий один, если не готовы — сценарий другой. Совершенно очевидно, что готовность к такого рода премиальной услуге существует, но она не абсолютна. В сегодняшних условиях риски возрастают: проект дорогой, а возвратность совсем не прозрачная. Поэтому мы ожидаем локальных экспериментов на предмет окупаемости проектов и переноса реальных масштабных действий до лучших времен. Проще и дешевле отправить бродкастинговый контент по сети DVB-C. Если уж люди хотят смотреть большое количество каналов и премиальный контент, если планируется запускать HD, то через DVB-C это сделать дешевле.
Условно говоря, есть два варианта, в одном варианте это стоит рубль, а в другом — три. Делать это за три рубля можно, только если там еще много дополнительных услуг. Наверное, в городах типа Москвы, в других крупных городах с богатым населением в условиях конкуренции между операторами это в какой-то степени целесообразно даже не с точки зрения зарабатывания денег, а удержания рыночной доли. Потому что на сегодняшний день все равно основной доход операторы будут получать от услуги Интернета и доступа к нему с разными дополнительными опциями. Например, это может быть телефония.
Само по себе телевидение — это приятная дополнительная услуга, но чем шире у людей базовый пакет, тем меньше интереса платить за премиальный. Если, условно говоря, базовый пакет будет состоять из двух каналов, то к премиальным будет подключаться высокий процент населения. Но если в базовом пакете, как в Москве, каналов уже 18, и там показывают блокбастеры, то нужно чем-то очень сильно удивить абонента, чтобы он подключился к премиальной услуге.
По государственной концепции развития телевизионного эфирного вещания должен быть создан федеральный мультиплекс. Но в 2009 году выход в поля и строительство цифровых передатчиков, похоже, не состоится, поскольку деньги в бюджет не заложены. То есть раньше 2010 года цифровое ТВ в эфир не выйдет. С учетом того, что денег нет и никаких бесплатных сет-топ боксов, видимо, тоже не будет, цифровое ТВ можно будет смотреть только из альтернативных источников — операторских сетей. Поэтому операторы получают дополнительную возможность заполнить нишу. Платные операторы займут большую часть ниши, во всех мегаполисах, в крупных городах люди будут эту услугу получать из сетей кабельных операторов, а в деревнях — со спутника.
Поэтому сейчас потребности в IPTV стремительно уменьшатся до нуля. Даже раньше операторы больше разговаривали, чем вкладывались в IPTV. В 90% случаев из ста никто этим заниматься с нуля не начнет, так как эта услуга дорогая и требующая больших инвестиций. Этим могут начать заниматься, если у людей уже построена опорная сеть с маршрутизаторами. В остальных случаях операторы будут идти по пути наименьшего сопротивления, то есть смотреть, каким способом дешевле передать мегабайт Интернет и одну ТВ-программу. И, исходя из этого, удерживать свою рыночную нишу с помощью минимальных инвестиций. Так как взаимная конкуренция в это время скорее упадет (уменьшится количество денег на единицу площади), меньшими деньгами можно будет удерживать и развивать нишу. Повезет тому, кто это сделает наиболее грамотно. Потому что если сейчас вообще ничего не делать, твое место займут.
T-C.: Какие еще тенденции Вы можете отметить?
А.Ш.: Общая ситуация взаимного недоверия приводит к колоссальным издержкам. Мы вынуждены развивать поливариантность, у нас есть программа-максимум, программа-минимум, программа-оптимум, мы занимаемся ручным управлением. Если раньше можно было создать план-график и бюджет и большинство полномочий передать на уровень исполнения, сейчас при каждой отгрузке заказа приходится инициировать процедуру подтверждения его исполнения. Общая тенденция здесь такова — по мере возникновения проблем с банками, с залогами, с кредиторами нервозность нарастает, и под этой маркой компании-заказчики пытаются не оплатить поставку, объясняя это кризисом.
Нам — операторам, поставщикам — правильнее снизить накал нервности и не допускать взаимной непрозрачности и кидания. Мы с операторами создаем прибавочный продукт. Если мы будем кидать друг друга, прибавочный продукт не увеличится, а общие издержки вырастут. Это приведет к увеличению общих потерь. Главное — это сбалансированное взаимное доверие, основанное на экономии взаимных издержек. Уменьшение взаимных издержек есть путь экономии.
Вот интересная тенденция — у нас в Москве был очень сильно перегрет рынок труда. Юноши, только окончившие институт, требовали зарплату до 3-4 тыс. долларов. Во всех телекоммуникационных компаниях был дефицит специалистов. Сейчас в нескольких крупных компаниях было произведено массовое сокращение. Поэтому теперь у нас в фирме трудятся специалисты за гораздо меньшую сумму. Существует принцип предельной полезности — если твой труд полезен потребителю, ты остаешься на рынке. Мы работаем для заказчика и сейчас занимаемся трансформацией по этому принципу. Прежде всего, мы расстаемся с 5-7% персонала. У нас появляется возможность брать компетентных людей, удовлетворяющих спрос заказчика, которые могут создавать прибавочный продукт.
Еще одна интересная тенденция — сейчас, с учетом сильнейшей просадки американского рынка, резко вырос интерес к России. К нам за последнее время приехала масса китайцев, европейцев, американцев в поисках частичной замены упавшего американского рынка. Интерес на этом фоне скорее растет, чем падает. Хотя все страшно боятся, всех пугают наши непрозрачные алгоритмы.
Любопытная тенденция связана с тем, что есть возможность посмотреть на себя и на свой бизнес со стороны. На этапе интенсивного роста недостатки с точки зрения оказания видов услуг, сервисов, бизнес-процессов (это касается и операторов, и поставщиков) скрывались. Сейчас все несоответствия более явственно видны. А некоторые недостатки становятся достоинствами. Скажем, у нас масса не урегулированных законодательством вопросов во всех областях деятельности. Но эта неурегулированность дает возможность более динамично реагировать на ситуацию. В условиях экстремальных обстоятельств это плюс.
В среднесрочной перспективе абоненты не начнут меньше пользоваться услугами операторов связи. Но раньше операторы развивались на привлеченные деньги. Сейчас их количество уменьшается, и происходит большая ориентация на деньги абонентов. Поэтому скорость роста явно уменьшится, но в разных случаях по-разному, в зависимости от того, кто сколько привлекал кредитов. И даже если кредиты дают, повысилась их стоимость. Соответственно, все технические решения должны быть более обоснованными и более короткоокупаемыми. Обоснованностью практически никто из операторов не занимался.
Компания «В-ЛЮКС» отмечает 20 лет со дня рождения, и подобные ситуации с дорогими кредитами уже были в нашей истории. Ситуация в экономической сфере напоминает период начала 90-х годов.
В 1998 году падение курса рубля распространялось на всех более равномерно. Сейчас ситуация на рынке менее равномерная. По нашим ощущениям, больший эффект имеет психологическая паника. Пока не рассеется туманность, людям не понятно, что делать. Мы выбрали для себя тактику — уменьшаем общие товарные запасы, потому что целесообразность их наличия под вопросом. Даже когда люди подтверждают обязательность оплаты, они не платят вовремя. Ситуация не сбалансирована.
T-C.: Насколько развит в России сектор КТВ?
А.Ш.: Очевидно, что в России было накоплено большое отставание в телекоммуникационной сфере, связанное с фундаментальными причинами. В мобильной связи можно перенести в Россию решение из Европы или из Америки, оно заработает и как технология, и как бизнес. В КТВ это сделать было невозможно. Покупательная способность российского населения, особенности домостроения, особенности модели телесмотрения привели к тому, что никто не мог копировать напрямую иностранный технический опыт. Копирование напрямую шведской (американской, немецкой) технической модели не дает экономической эффективности, получается решение со сроком окупаемости за 10 лет. Поэтому наши технически отработанные решения типа «оптики до дома» не совпадают с большинством европейских. И даже HFC-сети с обратным каналом не абсолютно копируют иностранные решения, там другая архитектура. Технологическая тенденция была нащупана 3-5 лет назад. При этом одновременно инвесторов убедили, что в это надо вкладывать деньги. Позитивно, что 3-5 лет назад сюда пришли крупные инвесторы, все начало развиваться, мы сначала отставали, а сейчас технологически по многим направлениям опережаем европейские рынки. Например, мы, наверное, раньше всего мира начнем внедрять MPEG-4 как эфирную технологию. У нас интерес к технологиям типа премиум, IPTV, fiber to the building де-факто в процентном отношении выше, чем во многих европейских и азиатских странах. Но сейчас некоторый откат, уход больших денег может создать иллюзию нецелесообразности вообще что бы то ни было делать, посеять грусть и панику.Наша компания занималась, прежде всего, строительством нескольких пилотных зон DVB-T, спутниковым ап-линком, Государственной программой реализации цифрового телевидения. Мы видим, что на период 2009 года это опять останется в документарной фазе, перетерпит инжиниринг и редизайн и создаст паузу для операторов. Мы работаем с большинством крупных игроков рынка («Ренова-медиа», НКС, «Комстар», СММ, «ЭР-Телеком») и видим, что все вводят цифровое ТВ, расширенно развивают Интернет, запускают голосовые услуги, услуги ТВЧ, услуги премиум-он-деманд. Но большинство из этих премиум-услуг находятся в инвестиционной фазе, то есть еще не генерят кэш, не достигли точки безубыточности. Поэтому есть опасность, что все это скатится с горки назад, хотя платежеспособный спрос может присутствовать.
Сейчас население платит за базовую услугу телевидения, платит за Интернет. Но операторы отложат запуск каких-то дополнительных услуг.
Я думаю, что тенденции, связанные с консолидацией рынка, продолжатся, но на каком-то новом витке развития истории. Сейчас активной скупки никто производить не будет. Каждый из проектов, которые мы развивали, будет по-своему трансформирован исходя из критерия двухлетней окупаемости и критерия целесообразности тех услуг, которые будут предлагать конкуренты в среднесрочной перспективе.
Анализ повышает целесообразность разного рода моделирования бизнеса. В условиях общей задумчивости люди особо тщательно взвешивают, что делать с имеющимися деньгами. Помогает разного рода моделирование и разыгрывание всевозможных сценариев, но сейчас спектр сценариев существенно расширился. Эти игры и предсказания могут сэкономить много времени и здоровья.
Исходя из того, что происходит на рынке, мы сейчас отказались от бизнес-девелопмента проектов, которые не имеют короткого срока окупаемости. На сегодняшний день ни у одного из наших операторов, за редчайшим исключением, нет утвержденного бюджета на следующий год. Все пребывают в состоянии фантазий, размышлений. Поэтому высокая неопределенность создает необходимость рассмотрения разных сценариев.
Сейчас вообще происходит слом очередного исторического периода. Сильнейшая трансформация глобальной экономики породит новые отношения. Они могут иметь много недостатков, это однозначно на нас отразится.
Я призываю спокойнее относиться друг к другу, больше кооперироваться, меньше ругаться и сражаться. И в этих новых реалиях желаю каждому успешно найти свою нишу. Многое из того, что делалось раньше, теперь придется делать по-другому или не делать вообще.