"Теле-Спутник": Нам бы хотелось осветить проблемы защиты интеллектуальной собственности в российских кабельных сетях и показать подход к ним Ассоциации кабельного телевидения России (АКТР) как профессионального объединения. Как складываются ваши отношения с Российским авторским обществом (РАО)?
В.Г. Маковеев: Неофициальные отношения хорошие, но официальных отношений нет никаких. С нами РАО на прямой контакт ни разу за восемь лет существования АКТР не выходило, были лишь намеки через посредников. Проявить же нам инициативу – значит признать «де-факто» неправовые, неправедные и неразумные нормы, которые, к тому же, непонятно кто придумал.
Мне очень нравится древнегреческое изречение, вынесенное в заголовок, и наша Ассоциация в смысле законопослушности, как я полагаю, действует безупречно и старается, по возможности, поддерживать этот дух в нашей очень непростой подотрасли. Однако законы нашей страны в сфере интеллектуальной собственности, по общему мнению, еще далеки от совершенства.
Я старый чиновник и по необходимости немножко юрист-практик, но очень уважаю юристов-профессионалов и всегда опираюсь на их мнение. Должен вам напомнить, что в мае 2004 года наша Ассоциация вместе с НАТ при поддержке организации «Интерньюс» провела у нас на Спасоналивковском большую конференцию юристов СМИ. Заседали они (около 300 человек) три дня и среди многих документов родили на восьми страницах «Перечень основных правовых проблем отрасли», в котором в разделе, касающимся сферы авторского права и смежных прав, отмечено:
«Неопределенность правового статуса обществ по коллективному управлению авторскими и смежными правами, предлагающих телерадиокомпаниям заключить лицензионные соглашения, но не имеющих под собой четкой нормативной и договорной правовой базы; непрозрачность деятельности этих обществ.
В отношении кабельного вещания – чрезмерный размер авторского вознаграждения, выплачиваемого операторами кабельных сетей при ретрансляции эфирных каналов (авторское вознаграждение в данном случае взимается не с объема доходов от рекламы, как в случае с эфирными вещателями, а со всего совокупного дохода кабельного оператора от абонентской платы, значительную часть которой составляют платежи за техническое обслуживание кабельной сети); несоответствие заложенного в законе принципа оплаты пользования правами.
Отсутствие критериев добросовестного приобретения вещателями прав на аудиовизуальные произведения (невозможность, затруднительность проверить, обладает ли соответствующими правами то лицо, которое предлагает телерадиокомпании их приобрести); отсутствие механизма проверки «чистоты» прав на аудиовизуальные произведения и, следовательно, возможность предъявления к вещателю, который добросовестно приобрел эти права, претензий авторов данного произведения и иных правообладателей».
Получив ваши вопросы, я для порядка побеседовал с авторами этого документа, которые подтвердили отсутствие всяческого прогресса в этом деле. Более того, еще год назад на Конгрессе НАТ высокий руководитель Минкультуры сетовал, что ни РАО, ни его клоны не торопятся пройти аттестацию в органах министерства, а беглый анализ появившихся на рынке пиратских дисков с налоговой базой показывает, что эти общества очень плохо платят по авторским правам и почти ничего не платят по правам смежным.Вместе с тем, достаточно ясно, что самые важные, сложные и дорогостоящие проблемы ближайшего будущего связаны с взаимодействием кабельных компаний и других многоканальных вещательных систем с многочисленными теперь российскими и зарубежными обществами по коллективному управлению авторскими и смежными правами, которым с недавних пор “мешают спать” пришедшие в нашу подотрасль инвестиции. Следует учесть, что эти наши “партнеры”, в особенности зарубежные, охотно пользуются правовым невежеством новых, малых и дальних компаний. И мы понимаем, что никакая кабельная компания в одиночку с таким нашествием не справится. Явное несовершенство российских законов в этой сфере, о котором сейчас кричат на всех мировых перекрестках, по идее, должна устранить часть 4 «Гражданского кодекса РФ», которая торопливо, без должного общественного обсуждения, создана Правительством РФ в связи со вступлением России в ВТО и под напором США. В декабре 2006 года этот проект прошел Госдуму и Совет Федерации и уже подписан Президентом РФ, но пока нам не удалось его проанализировать.
Кстати, само существование РАО и других подобных обществ в их теперешнем виде – следствие нашего генетического неуважения к этой важной стороне деятельности СМИ и культуры вообще! Ведь они в рамках рыночной экономики пытаются действовать по образу и подобию былого «Всесоюзного агентства по авторским правам» (ВААП), которое на деле было обыкновенным государственным ведомством. Корни всего этого безобразия уходят глубоко, еще в 1925 год, когда Совнарком СССР разрешил безвозмездные радиотрансляции со всех государственных театральных и концертных площадок, а в газете «Известия» появились первые издевательские публикации о зарубежных гастролерах, которые «не понимают своего счастья и требуют деньги за трансляцию концерта по радио». Зачем ходить так далеко: еще 20 лет назад при показе художественного кинофильма по телевидению оплачивался только износ кинопленки, – 2,5 рубля с одной части (поясню для молодежи – часть кинофильма – это 300 метров кинопленки, то есть 10 минут кинопоказа и 9 минут 36 секунд телепоказа).
Т-С: Как вы трактуете «процент от дохода» оператора – как процент абонентской платы, дохода от рекламы (если она есть) или общий доход?
В.М.: Ваш вопрос слишком конкретен, и я могу ответить на него только «уклончиво», в духе популярного армейского анекдота. Дело в том, что по строгой теории оператор связи ничего платить не должен: партнер-вещатель должен предоставлять ему для ретрансляции полностью «очищенный» продукт. Хотя лично мне это кажется противоестественным и неполезным для реального бизнеса, но само по себе наличие из-за российских ведомственных междоусобиц двух лицензий (операторской и вещательной) вынуждает компании разделять свою деятельность. По российским законам оператор вправе ретранслировать только телепрограмму российского резидента, имеющего вещательную лицензию, с указанием права трансляции в кабельных сетях соответствующего региона. Год назад эти требования были достаточно ясно сформулированы в «Информационном письме» Росохранкультуры и довольно последовательно, хотя и с осторожностью, проводятся в жизнь. Чтобы долго не искать этот знаковый документ, советую посмотреть его на нашем сайте www.aktr.ru . Я знаю компании, которые «с перепугу» на всякий случай уже разделили свои балансы, хотя это и весьма накладно.
Должен вам сказать, что эти министерские междоусобицы тоже генетические: связисты в советское время не желали (да и не имели права) производить какие-либо переключения в эфире. Даже коммутация на местный передатчик «неприкосновенной» центральной программы производилась обязательно через аппаратную местного телерадиокомитета. Мой давний друг и старший товарищ, министр связи СССР В.А. Шамшин любил говорить, что «оператор связи – всего лишь четырехполюсник, повторяющий на выходе тот же сигнал в неизменном виде, который пришел на вход».
Т-С: Какие кары ожидают оператора, если он не заключит договор с РАО или сам создаст такую общественную организацию и начнет отчислять в нее некоторые проценты по договору с этой структурой?
В.М.: Думаю, что реально никакие: у РАО, самой обыкновенной общественной организации, нет юридических возможностей самостоятельно преследовать «непокорных». Это может сделать (возможно, по наводке РАО) только сам потерпевший правообладатель, способный документально доказать в суде факт нарушения своих прав. Во всяком случае, мне не известны успешные действия РАО на этом поприще, – видно, пока еще в нашей сфере вполне достаточно «слабонервных». Бывали, правда, случаи, когда «авторитетные» руководители местных органов РАО пытались припугнуть кабельные компании, организуя письма из прокуратуры и настойчивые визиты «участковых».
Что же касается второй части вашего вопроса, то в этом нет ничего невозможного – по российским законам таких обществ может быть сколько угодно, уже сейчас их десятки. Но задумайтесь: нужно ведь еще установить честные деловые отношения с правообладателями, интересы которых вы взялись защищать, а это более чем хлопотно.
Т-С: Если вы обладаете такой информацией, то каково общее число или процент операторов, реально заключивших договор с РАО, и от какой суммы они платят 5 %?
В.М.: Информацией такой мы не обладаем, поскольку считаем безнравственным вести речь о прозрачности этой стороны бизнеса кабельных операторов при полной непрозрачности деятельности РАО и ему подобных обществ, что приводит, как уже говорилось выше, в смущение даже руководство курирующего министерства.
Не могу также взять в толк, почему существование РАО и его запросы воспринимаются вашим весьма просвещенным журналом как данность? Платить или не платить – такого вопроса у кабельных компаний не возникает, все понимают, что лучше платить, чем не платить. Но я, например, не умею отвечать на другие, вполне естественные вопросы членов АКТР:
Кому нужно платить, если обществ по коллективному управлению правами теперь много?
За что платить, за какую именно услугу? Куда потом уходят эти деньги?
Сколько нужно платить? Каков здесь возможен разумный метод расчетов?
Какую ответственность перед третьими лицами при этом берет на себя РАО?
Для иллюстрации приведу один пример: пару месяцев назад друзья из «Общества по защите прав продюсеров» (есть у нас такое) попросили принять в АКТР представителя одного из международных обществ по защите интеллектуальной собственности, базирующегося в Женеве. Нам был торжественно вручен диск с записью 30 тысяч наименований аудиовизуальных произведений, защита которых поручена только этому обществу (и никому более). У АКТР просили содействия в организации соответствующего мониторинга на кабельных сетях и установлении деловых контактов с крупнейшими операторами. Я сказал «женевцу», что есть у нас РАО, которое уверяет, что достаточно заплатить ему и можно ни о чем не тревожиться; представители зарубежных спутниковых каналов также заявляют, что подписанный с ними договор решает все проблемы по авторским и смежным правам. Гость наш немного смутился, потом дипломатично разъяснил, что он очень уважает национальные структуры по защите интеллектуальной собственности, но его доверители разочарованы их деятельностью и решили поддержать транснациональные специализированные организации. Это была новая для нас ситуация, мы пока так и не поняли реальные пути взаимодействия национальных и транснациональных «Обществ по защите …». И тут я вспомнил третий день упомянутой выше конференции юристов СМИ, на котором плечистые парни из «Общества по защите прав исполнителей» (такое тоже есть!) с римскою прямотой пообещали «стать ночным кошмаром» для всех других участников конференции. В зале вдруг обнаружились представители многих таких организаций, желающих получать платежи по авторским и смежным правам, причем все их выступления были долгими и туманными по содержанию и до обидного снисходительными по форме.
Должен отметить, что участие представителей АКТР на европейских международных форумах подтвердило почти повсеместную недостаточность национальной законодательной базы и отсутствие эффективных механизмов реализации этих законов. Меня лично в какой-то мере «утешил» представитель «Ассоциации частных телерадиовещателей» (VPRT) из Германии, сообщивший, что порядка пока еще нет даже в этом педантичном государстве. Там раздельно существуют три организации, защищающие права авторов (в основном музыкальные), продюсеров и вещательных компаний. Иногда им удается действовать совместно, но только в досудебном порядке. Наших европейских коллег весьма тревожит, кроме того, коренное отличие американского законодательства, которое не предусматривает никаких смежных прав. У практичных американцев авторским правом обладает лишь продюсер, а все остальные, по сути, наемные работники, которых защищают только профсоюзы, трудовое законодательство и условия контракта! Интересно отметить, что в американской прессе все чаще появляются статьи, доказывающие, что в нынешнем своем виде законы США в этой сфере «слишком сильны и, скорее, сдерживают, чем стимулируют развитие телерадиовещательной отрасли».
Т-С: Как, по-вашему, отразится на взаимоотношениях кабельных компаний и правообладателей начавшийся переход на цифровые технологии?
В.М.: Благодарю, как принято говорить, за интересный вопрос. Действительно, важной, я бы сказал первостепенной проблемой, уже ощущаемой крупными компаниями в России и тормозящей развитие цифрового телевидения в глобальном масштабе, являются именно охрана интеллектуальной собственности. Данная проблема, мне кажется, пока еще не оценена должным образом российским кабельным сообществом, и это весьма тревожный симптом, говорящий о незрелости российского кабельного рынка. Причем я лично вижу в этом серьезную недоработку как АКТР, так и нашей профессиональной прессы, включая любимый мною «Теле-Спутник». Взаимоотношения, конечно же, станут много сложнее. С одной стороны, в цифровой форме становится технологически возможным хищение контента «со скоростью мысли» (по Гейтсу) и требуется его эффективная защита, с другой – цифровые технологии позволяют с помощью видимых и невидимых меток (своеобразных «отпечатков пальцев») детально проследить путь объекта интеллектуальной собственности на радость правообладателям.
Здесь очень показательна позиция «Американской ассоциации кинопромышленности» (MPAA) – обладателя наиболее привлекательного видеоконтента: фондов из десятков тысяч американских кинофильмов, пользующихся неизменной популярностью у телезрителей во всех странах мира (как у папуасов, так и у эскимосов!). Она до сих пор не рекомендовала своим членам разрешать перевод фильмов в цифровые форматы, справедливо считая, что пока еще не может быть обеспечена должная правовая и технологическая защита контента в цифровой форме. Американских киномагнатов не впечатлило происходящее в США внедрение открытого эфирного цифрового вещания – они почти 10 лет настойчиво добиваются от Конгресса принятия нужных им законов по защите цифрового контента. Однако в США имеются не менее мощные организации, усматривающие в предложениях кинопромышленности ущемление гражданских прав населения. Исход этого спора может многое определить в развитии цифровых технологий и в Европе, и в России.
Должен признаться, что если проблемы, связанные с авторскими и смежными правами в аналоговых кабельных сетях, раньше представлялась мне обыкновенным “темным лесом”, то применительно к цифровым многоканальным вещательным системам они прочно ассоциируются у меня с болотистыми джунглями и соответствующей, извините, фауной!
Бесспорно, «прекрасно подчиняться законам своей страны» (Софокл), но, по-видимому, еще прекраснее подчиняться законам, которые сам признаешь справедливыми! Будем надеяться, что в связи с принятием части 4 «Гражданского кодекса РФ» профессиональная общественность, в том числе и АКТР, будет привлечена к разработке и обсуждению сопровождающего его комплекса подзаконных документов. И мы нашими общими усилиями поможем Правительству РФ, а также министерствам и ведомствам, создать эти документы с тем, чтобы в рамках интересов государства всемерно стимулировалось развитие кабельного бизнеса в России.
От имени правления Ассоциации кабельного телевидения России благодарю члена АКТР, журнал «Теле-Спутник», за постоянную поддержку и понимание! Впереди у нас с вами долгий и трудный, я бы сказал, нескончаемый путь по совершенствованию систем многоканального телерадиовещания в России.
Будем оптимистами!

На вопросы журнала «Теле-Спутник» отвечает начальник Лицензионного управления Российского авторского общества Ирина Валентиновна Якушева